К вопросу об экологизации современной науки

Как известно, примерно с середины прошлого столетия стала стремительно развиваться экология как особая наука. При этом не только ширится спектр экологической проблематики. Происходит дифференциация экологических дисциплин (социальная экология, экология человека, глобальная экология). Кроме того, стало очевидным, что некоторые науки, которые, как казалось еще в 30-х – 40-х годах прошлого века, никакого непосредственного отношения не имеют к экологии и даже к биологии, из которой выделилась экология, такое отношение имеют. Это не могло не сказаться на этих науках. «Проблематика современной экологии, - справедливо отмечает Н. Н. Киселев, - приобретая фактически глобальное значение как затрагивающая основополагающие стороны человеческого существования не может не вносить существенные коррективы мировоззренческого и методологического характера в развитии научного познания» [1].

Экологизация науки есть не что иное, как распространение на нее (конкретнее – на ту или иную научную дисциплину) экологического подхода.

Одним из тех авторов, кто много уделил внимания данному вопросу, является И.П. Герасимов. Одна из его первых статей на эту тему «Методологические проблемы экологизации современной науки» была опубликована в 1978 г. в журнале «Вопросы философии». Значительную часть своей статьи И. П. Герасимов уделяет понятию экологии, его генезису и т.д. Это, очевидно, вызвано тем, что во время ее написания эти данные не были общеизвестными. В данной статье имеется параграф «Экология как общенаучный подход», в котором И.П. Герасимов пишет, что «экологический подход к изучению живой природы издавна выходил за пределы биологических наук и имел четкую тенденцию к распространению и в других областях научных знаний» [2]. «Поэтому, - отмечает он, - мне представляется, что правильнее толковать экологию как специфический общенаучный подход к изучению различных объектов природы и общества наряду, скажем, с системным и кибернетическими подходами. Цель экологического подхода – выявление и исследование связей, существующих между изучаемым той или иной наукой объектом и окружающей его средой» [3].

Экология – это специфическая наука, а не всего лишь один из научных подходов. Однако данной позиции не противоречит положение о существовании специфически экологического подхода. Ведь почти каждая наука вырабатывает собственный подход к исследованию действительности. Другой вопрос: применим ли этот подход за пределами данной науки. Скажем, кибернетический подход вполне применим и в других науках, а вот химический подход применим только к химической реальности. Экологический подход, как и кибернетический, применим и вне экологии. Поэтому с И.П. Герасимовым можно согласиться в том, что распространение экологического подхода за пределы экологии (которую он не считает самостоятельной наукой) является ее экологизацией. Но экологизация науки этим не исчерпывается; это – лишь одна из ее форм.

К.И. Шилин экологизацию науки понимает иначе, чем И.П. Герасимов. Он пишет: «Экологизация вообще – широко употребляемый термин для обозначения процесса приведения того или иного социального феномена (экономики, науки, культуры…) в соответствие с новыми эко-функциями… Процесс экологизации науки может быть условно расчленен на пять аспектов:

1. Экологизация науки в целом.

2. Биологизация науки.

3. Гуманизация – гуманитаризация и социализация науки.

4. «Активизация», «прогностизация», и аксиологизация науки.

5. Теоретизация науки.

Остальные науки будут развиваться, на наш взгляд, на основе развития главных направлений самоэкологизации науки в целом» [4]. Другими словами, согласно К. И. Шилину, экологизация науки есть не что иное, как приведение данной науки в соответствие с экологическими функциями, или иначе – принятие конкретной наукой на себя помимо своих собственных, определяемых своим предметом, еще и экологических функций. Однако это – другая форма экологизации науки.

В.А. Лось усматривает несколько направлений экологизации научного знания. «Процесс его экологизации, - пишет он, - протекает в нескольких направлениях. Наиболее естественный путь – проникновение экологических представлений в большей или меньшей степени в различные сферы науки, которые органично ассимилируют идеи, теории и подходы, возникшие в рамках интерпретации ситуации во взаимоотношениях между человеком и средой его обитания. Одновременно развивается и другой процесс: в структуре традиционных естественных, технических и общественных наук наблюдается образование специальных экологических ответвлений, которые «стягивают» на себя рассмотрение конкретных аспектов проблемы отношения «человек – среда». В сущности, ни одна из дисциплин современного цикла наук о природе и обществе не обошлась без создания или, по крайней мере, провозглашения соответствующей экологической специализации в рамках традиционного знания. Формирование научных дисциплин, подобных экоматематике, экохимии или экоправу, есть не только дань моде, но и тенденция, обусловленная самой логикой развития науки. И, наконец, можно выделить еще один процесс, связанный со стремлением к объединению этих относительно разрозненных экологических ответвлений в некоторую целостную систему научных представлений» [5].

Позиция В.А. Лося выглядит более конкретной в отношении экологизации науки (научного знания), чем позиция К.И. Шилина. Ведь от выделяемых последним аспектов экологизации науки к данному феномену относится лишь первый пункт. Но он настолько абстрактен («Экологизация науки в целом»), что его трудно принимать во внимание, если бы не сама характеристика К.И. Шилиным данного феномена. Выделяемый им аспект «Биологизация науки», на наш взгляд, является надуманным. Спрашивается, как возможна биологизация квантовой электродинамики или оптики? Остальные выделенные автором аспекты осуществляются в современной науке безотносительно к ее экологизации. С характеристикой экологизации науки В. А. Лосем следует согласиться и присоединить к тому, что мы извлекли из позиций И. П. Герасимова и К. И. Шилина.

Но К. И. Шилин, кроме того, считает возможным говорить ни больше, ни меньше, как об экологической революции. Он пишет: «Экологическая революция в ее полном объеме – это революция в системе отношений человека с природой; научная революция является ее моментом и аспектом. Экологическая революция подготовлена научно-технической революцией…, усилившей роль индустриально (абиотически) ориентированной науки… Сложившаяся в ходе НТР система «наука – техника – экономика» оказалась абиотической, в ней игнорируются биологические законы окружающей природы» [6]. На наш взгляд, можно говорить лишь о начале экологической революции. Ведь человечество продолжает практиковать прежний способ отношения человека к природе. Она по-прежнему рассматривается как источник сырья и энергии, которым можно распоряжаться сообразно потребностям промышленности, сельского хозяйства и т. д. Относительно научной революции, которая, согласно К. И. Шилину, явилась моментом и аспектом экологической революции, можно сказать следующее. Под научной революцией он, судя по всему, имеет в виду экологизацию современной науки. О ней можно сказать, что она продвинулась дальше, чем практическая экологическая революция. К. И. Шилин, помимо экологизации науки, научную революцию усматривает также в смене лидерства в науке. Науки о неживой природе, технические науки, а также науки экономические, по его мнению, начинают терять свое лидерство.

А.А. Горелов одной из главных форм проявления экологизации науки видит в образовании дисциплин, возникающих на стыке экологии и других наук (например, эволюционной экологии, палеоэкологии, экологической геологии, радиоэкологии, космической экологии, медицинской экологии и других). Еще одной формой экологизации современной науки он называет стремление «к комплексному исследованию поведения природных систем при взаимодействии их с обществом…» [7].

Как бы отвечая на процитированные слова А.А. Горелова, В.С. Крисаченко, считающий возможным говорить об экологизации даже биологии, пишет: «Возникновение междисциплинарных исследований представляет собой только первую ступень экологизации наук. Следующая, высшая ступень – проникновение экологического подхода в теоретический базис всей конкретной науки. Прямая результативность (получение экологического знания) отступает на задний план (для всей науки, но не для ее экологического ответвления). Наука включается в плане включения в методологический арсенал экологических воззрений в качестве неотъемлемого компонента, общего основания для выбора пути исследования, методов и способа теоретической обработки эмпирического материала» [8].

Нам представляется, что с точкой зрения В.С. Крисаченко следует согласиться. Тем более, что некоторые авторы пишут о проникновении экологического видения мира в ткань методологического арсенала современной науки. Так, некоторые из них заявляют о влиянии современной экологической проблематики на стиль мышления современной науки. Так, например, Н. Н. Киселев назвал второй параграф третьей главы одной из своих монографий «Экологические проблемы и их влияние на стиль мышления современного естествознания» [9]. Тем не менее, на наш взгляд, это влияние показать не удалось. Возможно, это явилось следствием неоднозначности трактовки понятия «стиль научного мышления» (о чем пишет и сам Н.Н. Киселев). В советское время специальное внимание данному понятию уделяли Л. А. Микешина, И. Б. Новик, Б.А. Парахонский, Ю.В. Сачков и некоторые другие. П.В. Малиновский в 1986 г. издал специальный научно-аналитический обзор, посвященный данному понятию [10]. Наиболее приемлемым является трактовка стиля научного мышления (познания) Л.А. Микешиной. Она пишет: «Стиль научного познания есть исторически сложившаяся, устойчивая система общепринятых методологических нормативов и философских принципов, которыми руководствуются исследователи в данных конкретно-исторических условиях. Он содержит такие параметры знания, как представления о субъект-объектных отношениях, о соотношении теории и практики, об истине (гносеологический аспект), а также идеал теории, метода, факта, представления о научном языке (логико-методологический аспект)…

Свои конструктивные задачи стиль познания реализует, выполняя следующие функции: критическую – функцию оценки теоретических построений (гипотез) и методов получения, проверки и построения знания; селективную – функцию выбора гипотез (теорий), методов и категориального аппарата; вербальную – оформление фактуального и теоретического знания в конкретно-историческом языке науки; предсказательную – определение возможных идей, направлений исследования, новых методов» [11].

Соглашаясь в целом с данной трактовкой, необходимо отметить, что стиль научного мышления (и тем самым – научного познания) не является столь четко структурированным феноменом. Это - скорее, как бы своеобразный эфир, пронизывающий собою перечисленные Л.А. Микешиной элементы. Он, действительно, целостен. Однако он не является обязательным методологическим регулятивом научного исследования, которым ученый сознательно руководствуется, подобно тому как он руководствуется принципами, методами, нормами научного исследования и т.д. Стиль сознательно и намеренно никем не вырабатывается. Он до некоторой степени стихийно складывается и не всегда осознанно впитывается учеными, становясь, в конце концов, чем-то само собой разумеющимся.

Исследователи пишут об экологизации стиля современного естествознания, что, в первую очередь, проявляется в расширении предметного поля конкретного (физического, химического, биологического и иного) исследования и одновременном расширении кругозора исследователя. Еще в 1953 г. в своем докладе «Картина природы в современной физике» известный физик В. Гейзенберг заявлял: «Если в наше время можно говорить о картине природы, складывающейся в точных науках, речь, по сути дела, идет уже не о картине природы, а о картине наших отношений к природе. Старое разделение мира на объективный ход событий в пространстве и времени, с одной стороны, и душу, в которой отражаются эти события, - с другой, «уже не может служить отправной точкой в понимании современной науки. В поле зрения этой науки, прежде всего - сеть взаимоотношений человека с природой, те связи, в силу которых мы, телесные существа, представляем собой часть природы, зависящую от других ее частей, и в силу которых сама природа оказывается предметом нашей мысли и действия только вместе с самим человеком. Наука уже не занимает позиции наблюдателя природы, она осознает себя как частный вид взаимодействия человека с природой» [12]. Процитировав второе из приведенных предложений, В.А. Фидирко пишет: «Здесь имеет место понимание единства человека и природы, в пределах которого природа выступает уже не независимой, а безусловно-обусловленной, а сам человек – укорененным в ней и одновременно являющимся ее условием» [13]. В то же время нельзя, на наш взгляд, утверждать, что в словах В. Гейзенберга присутствует экологический момент. Слова эти сказаны, как известно, в связи со спецификой квантовой механики, в которой обязательным является учет воздействия приборов, созданных человеком (а через них – и человека) на исследуемую ситуацию в области элементарных частиц. Но такое понимание – фундамент для экологизации стиля познания. Экологическим, или экологизированным, данный стиль оказывается не просто тогда, когда учитывается факт взаимодействия человека (общества) и природы, но когда учитываются экологические эффекты и последствия данного конкретного их взаимодействия. В этой связи справедливы слова А.А. Горелова: «В общем плане под экологизацией (и науки в целом, и стиля научного познания и мышления в целом, уточним мы. - О.М.) можно понимать учет возможных последствий воздействия человека на природную среду с целью свести к минимуму отрицательные результаты человеческой природопреобразовательной деятельности» [14].

Стиль научного мышления проявляет себя во многих средствах научного познания, в том числе, и в методах. Анализируя соотношение стиля научного мышления и метода научного познания, В.Т. Салосин пишет: «Наиболее глубокой основой человеческого мышления является его категориальный строй, складывающийся в качестве своеобразной кристаллизации исторически развивающихся всеобщих форм человеческой деятельности. Этот строй образует логический фундамент, как метода, так и стиля мышления. Но метод мышления определяется, прежде всего объективной логикой предмета, раскрывающейся по мере его практического и теоретического освоения… Стиль же мышления формируется под воздействием тех сфер и форм человеческой деятельности, которые в данную эпоху оказываются лидирующими» [15]. В ХХ столетии лидирующей стала если не сама экология как таковая (речь, конечно, идет о надбилогических формах экологии) то, по крайней мере, экологическая проблематика является одной из лидирующих. Поэтому и имеет место влияние экологии на стиль научного мышления и на методы (по крайней мере, некоторые) научного исследования. Однако проблема данного влияния находится пока что в стадии обсуждения. Так, К.И. Шилин говорит о происходящем синтезе методологий обществознания и естествознания, но опять же о синтезе, находящемся в эмбриональном состоянии. Он пишет: «Экологизация методологии и логики науки заключается, видимо, в акценте на методологии и логике исследования экологических систем и проблем и в принятии последней за общенаучную методологию и логику при непременном сохранении традиций методологии и логики естествознания (хотя и в экологически модернизированном виде). Экологизация методологии и логики науки представляет собой логико-методологическое основание для последующей экологизации всей науки» [16].

Как видно из этой цитаты, ее автор, скорее, высказывает предположения, чем констатирует существующее положение. Пожеланием отличается и тезис Г.С. Батищева о том, что диалектика должна быть «экологически адекватной». Он, в частности, пишет, что «от диалектики требуется, чтобы она ориентировала постановку и решение глобально-экологической проблематики не по модели господства и подчинения, антагонирования, поглощения, одностороннего превознесения и аксиологической слепоты и глухоты к миру вне себя, а в духе логики взаимности с остальным миром, в духе сущностной, субстанциональной сопричастности ему и глубочайшего уважения и внимания к его собственным мерилам и самостоятельным тенденциям космогенеза, послужить которым – наше призвание и назначение, объективно содержащийся в диалектике смысл нашего бытия» [17].

Таким образом, современная экологическая ситуация и соответствующая ей экологическая проблематика оказывают прямое и косвенное влияние на характер современной науки, большинства научных дисциплин. В этом все авторы единодушны, и это - реальный факт. Общим наименованием данного факта является выражение «экологизация науки». Однако в истолковании феномена экологизации современной науки, его сущности, степени, основных направлений и тенденций между исследователями не существует единства. Как видно из проведенного анализа, большинство авторов сводят феномен экологизации науки к одному или нескольким его аспектам. На деле же данный феномен многоаспектный, и его исследования должны продолжаться.

ЛИТЕРАТУРА

1. Киселев Н.Н. Объект экологии и его эволюция. Философско-методологический аспект. Киев, 1979. С. 112.

2. Герасимов И. П. Методологические проблемы экологизации современной науки // Вопросы философии. 1978. № 11. С. 64.

3. Там же. С. 67.

4. Шилин К. И. Понятие экологической культуры // Экология и культура: методологические аспекты. Сб. научных трудов. Ставрополь: СГПИ, 1982. С. 50 – 63.

5. Лось В. А. Экологический срез современного научного знания // Горизонты экологического знания. Социально-философские проблемы. М.: Наука, 1986. С. 66-81.

6. Шилин К. И. Экологическая революция в науке. Тенденции экологизации науки // Наука в социальных, гносеологических и ценностных аспектах. М.: Наука, 1980. С. 96 – 112.

7. Горелов А. А. Экология – наука – моделирование (философский очерк). М.: Наука, 1985. – 207 с.

8. Крисаченко В. С. Некоторые особенности экологизации современной биологии // Методологические аспекты естественнонаучных исследований. Сб. научных трудов. Киев: Наукова думка, 1985. С. 113 – 134.

9. Киселев Н. Н. Объект экологии и его эволюция. Философско – методологический аспект. Киев: Наукова думка, 1979. – 135 с.

10. Малиновский П. В. Проблема стиля научного мышления. Научно-аналитический обзор. М.: ИНИОН АН СССР, 1986. – 59 с.

11. Микешина Л. А. Стиль научного познания как объект методологического анализа. С. 281 – 282.

12. Гейзенберг В. Картина природы в современной физике // Гейзенберг В. Шаги за горизонт. М.: Прогресс, 1987. С. 290 – 305.

13. Фидирко В. А. Становление экологически позитивных методологических подходов в современном естествознании // Методы научного познания. Алматы: Гылым, 1996. С. 620-075.

14. Горелов А. А. Экология – наука– моделирование (философский очерк). М., 1985.С.140.

15. Салосин В. Т. О соотношении метода и стиля научного мышления // Диалектика в науках о природе и человеке. Диалектика - мировоззрение и методология современного естествознания. М.: Наука, 1983. С. 286 – 290.

16. Шилин К. И. Экологическая революция в науке. Тенденции экологизации науки. С. 112.

17. Батищев Г. С. Диалектика перед лицом глобально-экологической ситуации. С. 189 – 190.