К вопросу о формировании единой казахстанской нации

В последнее время в периодических изданиях, в средствах массовой информации стала муссироваться идея о формировании в нашей стране единой казахстанской нации. Например, в официозном издании «Мысль» Б. Кадырбаев, совершенно справедливо утверждая, что «полиэтническое состояние населения является характерной чертой большинства современных стран мира», заявляет, что «межэтническая интеграция является одним из важнейших аспектов задачи формирования новой социальной общности (метаэтнической – казахстанский народ, казахстанская нация» [1].

Это положение необходимо включать в содержание курса «История Республики Казахстан» в разделах «Формирование казахской народности и «Образование суверенной Республики Казахстан». И не только включать, но и давать возможность студентам осмыслить эту идею, поскольку вопрос о формировании казахской народности и об истоках казахской нации представляет собой этапный аспект методологии науки Истории Казахстана.

Возможно, стремление учёных от политики пересмотреть, придать новое направление в методологии национального вопроса, инициировано пресловутым заявлением Президента России В.В. Путина о складывании (уже!) единой российской нации. Возможно. Но в преподавании отмеченных разделов Истории Казахстана, в первую очередь, необходимо разъяснить студентам суть проблемы.

Исходным в этой процедуре является ссылка на определение «нация» в современнейшем издании «Казахстанской политологической энциклопедии», которая рассматривает научное понятие «нация» в историческом развитии. В переводе с латинского, оно означает «племя», «народ», идентичное древнегреческому «этнос». Само понятие «нация» возникло в античную эпоху для обозначения различий между многочисленными племенами, народностями, народами, которые подвергались завоеваниям со стороны Римской империи на огромных пространствах Европы, Азии и Африки. Среди них, в соответствии с идеологией господствующей элиты Рима, особое, исключительное положение занимали римляне – свободные, имущие граждане Рима – ограниченного центра империи, население, которое только и подпадало под категорию «нация», не распространяемую на все остальные покорённые Римом народы.

Современное научное содержание понятие «нация» стало приобретать в эпоху буржуазных революций в Европе и Америке, когда на основе консолидации и приобретения этносами новых социально-экономических качеств и признаков стали образовываться суверенные буржуазные государства, государства нового, национального типа, и все население этих государств все чаще стали называть нациями. Кстати, буржуазные революции зачастую (Нидерландская, американские) были связаны с борьбой за национальное освобождение и даже обусловлены ею. И каждый, победивший в этой борьбе народ, представлял собой моноэтническое или в незначительной степени «разбавленное» иноэтническими элементами образование.

Дальнейшая научная разработка понятия «нация», естественно, привела к большому многообразию его формулировок и содержания. Так, один из крупнейших социологов ХХ в. П.А. Сорокин определяет нацию как совокупность людей, объединенных общностью расы, религии и даже крови; другие (Хартфиль) – как общественную группу, связанную общностью происхождения; третьи сводят понятие нации к общности национального характера, сформировавшегося на почве общности судьбы. Марксизм в качестве нациеобразующих факторов выделяет:

1) общность территории;

2) общность языка;

3) единство культуры;

4) единство экономической жизни (решающий).

В последующем развитии проблемы ученые стали больше уделять внимания стадиальным, этно-социальным признакам нации, отличающим ее от исторически предшествующей ей народности, а в последнее время наиболее распространена концепция, согласно которой нация является типом этноса (не совокупности этносов!), характерным для развитого общества.

Таким образом, нация – это устойчивая общность людей, исторически складывающаяся на определенном этапе развития конкретного, индивидуального общества в результате накопления и приобретения более высокого качества, новых социальных признаков определенного этнического агрегата – рода, племени, народности.

Нация также являет собой исторически развивающуюся общность, приобретающую, по мере развития, новые качества своих признаков, оказываясь в рамках мирового социального прогресса территориально, культурно, экономически вовлеченной в одну и ту же сферу с другими этническими образованиями. Возникает новый полиэтнический агрегат, в котором одна какая-то нация приобретает исторически обусловленный статус «коренной», «титульной» и, в конечном счёте – ведущей нации.

Это явление объективное, не подвластное воле ни одного, даже самого выдающегося деятеля, ни политической партии, ни законодательству, которое можно (и должно) только правильно, научно его учитывать в разработке национальной политики государства.

Эта полиэтническая социальная общность представляет собой явление следующего этапа общественного прогресса, и уже не подпадает под определение моноэтнической общности «нация». Наука уже «нащупала» определение такой общности – «народ», и оно все более и более завоевывает себе место в научном и политическом лексиконе, являясь, на наш взгляд, самым устойчивым и перспективным.

И это достижение социального прогресса и научной мысли у нас в Казахстане, пожалуй, в первой из стран СНГ, нашло свое отражение. В преамбуле Конституции Республики Казахстан указано, что Основной Закон страны принял народ Казахстана.

Данное положение нашей Конституции следует особо подчеркивать при изложении темы «Казахстан – суверенное, независимое государство», обращая внимание на тот факт, что такая декларация стала возможной только в результате целой эпохи взаимодействия многих этносов с казахами на территории их исконной, исторической родины и вместе с ними создававших новый тип экономики, интернациональную культуру при сохранении чистоты этнических признаков и черт казахов, достигших высокого уровня развития – нации.

Те общие нациеобразующие факторы, которые выделили казахов в особый этнос, возникали и действовали на протяжении многих сотен лет. Из отдельных родственных этнических образований - усуней, канглов, племен многих тюркских каганатов и федераций - складывалась общая территория, формировался единый язык, создавалась культурная общность, что заложило прочные основы формирования казахской народности, настолько прочные, что позволили казахам даже в мрачный период российского протектората сохранить и дальше развить себя как народность.

Можно было бы, пожалуй, говорить о сформированности единой казахстанской нации, если бы все этносы Казахстана прошли процесс ассимиляции, слились друг с другом, утратив свои исконные, специфические признаки, отличительные черты, и овладели бы общими, едиными для всех, что в мировой истории происходило неоднократно. Но у нас этого не произошло.

Все этносы, какими бы судьбами ни оказавшиеся в Казахстане, сохранили свои особенности, свои родовые признаки, свою этническую самостоятельность. Не произошло «русификации» в колониальный период, не происходит и «казахизации» в суверенном Казахстане. Казахи избежали этого процесса, они не были ассимилированы никаким другим народом, и сами не ассимилировали никакой другой этнос. И нет сомнения в том, что, если заменить официально понятие «казахстанский народ» понятием «казахстанская нация», в котором растворятся казахи и другие, реально существующие этносы, то возмутятся, в первую очередь, сами казахи, а не-казахи могут просто растеряться: куда же подевались казахи, если они есть, они рядом, они – особая нация?

Ведь у нас в Казахстане и в других еще бывших советских республиках была уже на рубеже 80-90-х гг. попытка исключить понятие «национальность», «национальная принадлежность». Это обернулось, в первую очередь, русофобией, кровавыми межэтническими конфликтами, нарушением прав национальных (теперь уже подлинно) меньшинств во многих совсем молодых суверенных государствах. Стоит ли повторять грубейшую политическую ошибку? Ведь исторически времени для изменения ситуации и создания условий для волевой отмены  национальных различий в обществе прошло слишком уж недостаточно.

Исторически так сложилось, что национальные окраины, в той или иной форме присоединённые к Российской империи, заселялись русскими или стихийно, или в порядке кампаний, проводимых имперским режимом. Научно доказана культуртрегерская роль российской колонизации окраин империи. Но не всегда она вызывала доброжелательное отношение со стороны части или даже большинства коренного населения. Так формировался образ русского как колонизатора, угнетателя, образ, который сохранялся, а часто искусственно подпитывался на протяжении длительного, в том числе, и советского времени. А в процессе суверенизации пропаганда образа «колонизатора» приобрела невиданный размах.

Руководители всех азиатских бывших советских республик, оправдываясь за развал, наступивший после начала суверенизации, дружно сетовали на «всю тяжесть последствий нашего однобокого развития в качестве сырьевой колонии бывшей империи». Какова же действительная история? После двенадцатого съезда РКП(б), обсудившего вопрос «Об установлении правильных взаимоотношений между пролетариатом бывшей господствующей нации и крестьянством ранее угнетавшихся наций», Казахская АССР в числе немногих республик получила право отчислять в свой национальный бюджет до ста процентов подоходного налога и налога с оборота. До самого провозглашения суверенитетов эти республики более 60% расходов по бюджетам покрывали за счёт централизованных источников СССР. Не в этом ли заключается реальное содержание заявления, произнесённого Президентом Назарбаевым на заседании парламента 09.06.1994 года, когда он после подведения положительных итогов суверенизации отметил: «Но вместе с этим мы лишились и подпитки в виде достаточно мощных материальных, финансовых и инвестиционных потоков».

Тем более что официальная политика Республики Казахстан в сфере национальных отношений в многонациональной стране состоит во всемерной поддержке, сохранении и развитии национальных черт культуры, языка и других форм жизнедеятельности всех этносов, проживающих на территории Казахстана и, в первую очередь, конечно, казахской нации, что всем народом Казахстана воспринимается как естественный аспект этой политики.

Автору выпало на долю быть свидетелем и участником этого незабываемого процесса с ещё довоенных времён, когда наши отцы, а потом и мы – казахи, татары, корейцы, немцы, русские, украинцы, бок о  бок трудились на земле, в рудниках, на транспорте, не ведая различий и не выясняя национальной субординации. В лихую годину помогали друг другу, делясь порой последним. В тяжёлое военное время в глухой казахстанской глубинке ставили (что называется, под аншлаг!) самодеятельные спектакли «Кыз-Жибек», «Ер-Таргын». Каждый имел возможность учиться на том языке, на каком желал сам или его родители. В 1984 году в Восточно-Казахстанской области функционировало 400 школ, из которых 110 - казахские, 180 – смешанные: Факт, напрочь опровергающий досужие вымыслы о заглубленности национального образования. А какой формой была представлена культура Казахстана в традиционных декадах и месячниках? Национальной! Отсюда настоятельное желание попросить или даже потребовать от всех, кто берётся за историю: быть щепетильным и, открывая белые «пятна» в истории, не набрасывать на неё сплошное чёрное одеяло.

Также, о чём здесь следует сказать – ажиотажный характер мероприятий, проводимых в обсуждаемой сфере. Казалось бы, законодательная база национальной политики в Республике Казахстан вполне цивилизованная, ни социального, ни морального ущерба в отношении этносов не допускает. Гражданам постоянно внушают мысль о полном равенстве народов, особенно подчёркивая близость казахской и русской наций, родство их культур. Такую политику необходимо поддерживать, она поддерживается населением страны, и её надо проводить спокойно, без спешки и нервозности. Но когда дело доходит до реализации её в социальной практике, начинаются неурядицы. Любая идея президента, любой законодательный документ обставляются шумной пропагандистской кампанией, сопровождаемой публикацией массы различных интерпретаций. И вновь, и вновь речь идет о колониальном прошлом, о восстановлении исторической справедливости, о возрождении национальной культуры, об исторической миссии казахской нации. Для примера возьмем решение языковой проблемы. Не вызывает сомнения правомерность закрепления в законах за казахским языком статуса государственного. На наш взгляд, изданием уже двух законов, в придачу к соответствующей статье Конституции, вопрос решен вполне цивилизованно. Хотя, скрывать нечего, бытует распространенное мнение, что если бы такой статус был придан русскому, то титульному языку никакого ущерба нанесено не было бы. Но даже и в реальном виде решение проблемы удовлетворило подавляющее большинство.

Шумная кампания по пропаганде Законов о языках сопровождаемая попытками принудительного введения изучения казахского языка, а кое-где и переформирования руководящих кадров по языковому признаку, не подкрепленная ни материальной, ни педагогической базой, вызвала противоположную реакцию граждан, многие из которых покинули пределы своей настоящей родины в поисках приюта на исторической. Все это вызывало чувство ущербности, обиды у представителей нетитульных народов и недоверие к национальной политике.

Второй пример заключается в следующем. В свое время президент в деликатной форме высказал мысль об исторической миссии казахской нации, об ответственности ее за судьбы других народов, проживающих в Казахстане. У этой мысли тоже было много интерпретаторов. Один из них - О. Дымов, тогда зав. отделом внутренней политики администрации президента, разъяснял, что есть только “один путь реализации общенациональных интересов - обеспечение равенства всех народов при интегрирующей роли казахской нации” [Мысль, 6’97]. В этой фразе одно другое отрицает, если не исключает. Если роль интегрирующая, то и статус этноса выше - он избранный, он старший, он ведущий, что несовместимо с полным равенством народов. Ведь это у нас уже было: и «старший брат», и «историческая объединительная миссия», и ведущая роль великого русского народа. И чем кончилось? Против всего этого первой же восстала казахская интеллигенция. Так стоит ли повторять ошибки прошлого? Такая постановка вопроса моментально вызывает у других неуверенность в своём положении и опять же недоверие к национальной политике. Плодотворная национальная идея может возникнуть в многонациональном обществе не на основе возвеличивания одного какого-либо народа. В ней должно быть заключено приемлемое для всех народов содержание. В становлении казахской нации, казахской государственности, культуры, в развитии казахстанской экономики принимали участие представители всех советских народов, какие бы формы это не принимало. Не нужно развёртывать ажиотаж вокруг идеи о положении того или иного народа, вызывая неприятие самой идеи. Казахская нация на практике докажет свою интегрирующую роль, надо только не мешать ей это делать. Правильная, цивилизованная национальная политика, как, впрочем, и всё цивилизованное, высококультурное, не нуждается в шумовом оформлении, она сама находит дорогу к сердцам людей, которые её поддерживают, живут по ней и несут ответственность за неё. А ажиотаж, эйфория по поводу любой идеи всегда были показателями невысокой культуры.

И ещё, что обращает на себя внимание, - это факт обусловленности уровня культуры межнациональных отношений уровнем общей культуры в названном выше содержании этого понятия.

Власти пытаются и уже много сделали для сохранения общей культуры и культуры отдельных этносов в стране. В Республике созданы и действуют такие институты, как Государственный комитет по национальной политике, Большая и малые Ассамблеи народов Казахстана, подразделения по внутренней политике аппарата Президента и акиматов. В 1996 году в Казахстане действовало 13 республиканских, 3 региональных и 7 городских национально-культурных центров. По квоте Ассамблеи народов Казахстана в вузах страны учится на внеконкурсной основе 2600 студентов. В 1995-96 годах прошли фестивали корейского, немецкого национального искусств. В 450 школах более 100 тысяч учащихся изучают родные языки, которые преподают 1092 учителя. В целях укрепления межнационального согласия, сфера которого не терпит бездумного поверхностного отношения представителей СМИ, создано Национальное Агентство по делам печати и массовой информации Республики Казахстан.

Но это ещё малая доля того, что необходимо осуществить для развития культуры и сплочения народов. Многие из названных мер скорее закрепляют особенности и культурную самостоятельность отдельных этносов, чем сближают их. Укрепление сознания единства связано с общим подъёмом социо-культурной сферы общества и, в первую очередь, таких её отраслей, как экономика, уровень материального обеспечения населения, образование, искусство. И здесь мы имеем массу нерешённых проблем, причём многие из них продолжают усугубляться. В середине 90-х годов падение экономики привело к появлению большой массы люмпенизированного населения, не имеющего социальной и политической ориентации и деградирующего в сфере духовной культуры. Отрицательный эффект этого явления усиливается серьёзным откатом назад в сфере образования. Только за три года в Республике ликвидировано более 900 детских дошкольных учреждений, более 130 тыс. детей перестали посещать детсады и примерно столько же – школу, закрыто более 600 малокомплектных школ, интернатов и ПТУ. Только за 1995 год перестали работать около 600 домов культуры. Процесс этот большей частью охватил районы, где большинство населения составляют казахи. И всё это – в рамках государственной политики. На одной из пресс-конференций в феврале 1997 г. бывший премьер А. Кажегельдин заявил: «Да, будем закрывать школы, библиотеки, дома культуры. Во время войны ведь закрывали и ничего – выжили! А мы сейчас находимся в состоянии войны». С кем воевало правительство А. Кажегельдина?

Не лучше обстояло дело и с расширением сферы функционирования государственного языка. В 1995 году из запланированных 122 учебников издано менее 80, и то ограниченным тиражом; из 1164 издаваемых газет и журналов на казахском языке выходило только 215; делопроизводство на государственном языке до сих пор ведётся далеко не во всех учреждениях и организациях.

Совокупность только перечисленных фактов не остановила, но серьёзно затормозила прогресс в сфере культуры нашей страны. А отсюда и эксцессы, нет-нет, да возникающие в области национальной политики, наносящие ущерб культуре в целом благополучных межнациональных отношений в нашем государстве. Малокультурная, аморфная масса, независимо от этнической природы, очень восприимчива к различного рода популистским лозунгам, авантюристским призывам.

В своё время М. Горький сказал: «Чем лучше будут знать психологию и «душу» люди различных племён, тем единодушнее, быстрее, успешнее будет их движение к намеченной великой цели». Великая цель намечена в Послании Президента народу Казахстана. Необходимо терпеть всем – простым гражданам, политикам, учёным.

ЛИТЕРАТУРА.

1. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество/ М., 1992.

2. Калмырзаев А.С. Не мрачен ли мир одиночества, или устарела ли идея дружбы народов. /“Мысль”, 2003, № 5, стр. 71.

3.  Калмырзаев А.С. Бессмертен национальный дух /“Мысль”, 2004, № 9, стр. 8.

4. Кадырбаев Б. Межэтническое взаимодействие и интеграция /”Мысль”, 2004, № 1, стр. 31.