Содержание и стадии ресоциализации лиц, освобожденных из мест лишения свободы

Проблема преступности и преступлений, а также всего того негативного, что порождает эти явления, волнует мир со времен Каина и Авеля. Традиционно остро стоит проблема осужденного, его жизни в обществе и в исправительном учреждении. То безразличное отношение к проблемам лиц, осужденных к лишению свободы, которое существовало долгое время, сейчас уже мало кого устраивает, однако в нашей стране в настоящее время предпринимается недостаточно решительных мер к изменению этого положения.

По настоящий день лица, отбывшие наказание в местах лишения свободы, считаются и воспринимаются обществом как изгои. Это выражается не только в трудностях с нахождением работы (за исключением разве что криминальных структур), жилья, созданием семьи, но и в общем негативном отношении к таким лицам, как со стороны представителей государственных органов, так и со стороны простых граждан.

Основную группу лиц, нуждающихся в помощи, образуют лица, освобожденные из исправительных учреждений (колоний, тюрем), как по отбытии срока наказания, так и досрочно по различным основаниям (условно-досрочно, по амнистии, на основании акта помилования и др.).

Помогать освобожденным нужно в интересах самого общества, чтобы они вновь не стали преступниками. О необходимости проведения мероприятий по ресоциализации освобожденных лиц из мест лишения свободы высказались большая часть опрошенных автором судей и работников уголовно-исполнительной системы.

Ресоциализация лиц, отбывших лишение свободы, является одной из важнейших проблем криминологии и уголовного права, т.к. показывает, насколько процесс исправительного воздействия был результативным. Несовершение преступлений условно-досрочно освобожденным выступает важнейшим критерием эффективности института условно-досрочного освобождения и ресоциализационных мер государственных органов [1]. Поэтому следует согласиться с И.В. Шмаровым в том, что в качестве заключительного этапа нейтрализации преступности следует считать не исполнение наказания, а процесс закрепления результатов воспитательного и исправительного воздействия, организации контроля над освобожденными из исправительного учреждения.

Исследователи по-разному трактуют понятие «ресоциализация». Мы определили ресоциализацию как совокупность правовых, организационных, педагогических, психологических, воспитательных и иных мер воздействия на осужденных, применяемых с целью изменения их негативных ценностных ориентаций, устранения отрицательных последствий изоляции осужденных, закрепления результатов исправления, включения их в позитивные социальные связи и оказания им постпенитенциарной помощи.

Ресоциализация условно-досрочно освобожденных является частью общей большой проблемы ресоциализации осужденных, поэтому к ней применимы общие меры, но есть и специфика, требующая детального рассмотрения и выработки практических рекомендаций. Институт условно-досрочного освобождения из мест лишения свободы обладает эффективными ресоциализирующими свойствами. Но практика реализации такой формы воздействия на осужденных должна быть усовершенствована.

Целесообразность условно - досрочного освобождения и проведения ресоциализационных мероприятий вызвана рядом обстоятельств. Прежде всего, это разочарование многих криминологов в лишении свободы как исправительной мере, т.к. условия, в которых живут осужденные, не способствуют их успешному включению в общество и даже в некоторой степени являются школой формирования преступных кадров, оттачивания преступного мастерства. Несмотря на значительные изменения в содержании осужденных у нас, и в особенности в зарубежных государствах, от тюрем и колоний много вреда. Как указывает В.М. Анисимков, ужесточение наказаний приводит к увеличению «тюремного населения» и через определенный промежуток времени дает всплеск преступности [2]. Г.Ф. Хохряков отмечал, что «изоляция человека от общества объективно приводит к негативным последствиям… Общество пока не придумало ничего другого, что бы могло заменить этот вид наказания. Но оно должно осознать его ущербность» [3]. Б.С. Утевский еще в 1927 г. писал: «Вероятность того, что осужденный после отбытия наказания вскоре совершит новое преступление тем более, чем длительнее было отбытое им наказание» [4].

Задача государства в данном случае – свести к минимуму вред от принудительной изоляции человека и создать условия для успешной адаптации бывших осужденных к жизни в обществе. Как показала зарубежная практика, программы исправления в обществе и программы социальной реабилитации освобожденных из ИУ [5] позволяют человеку жить с семьей, поддерживать другие отношения, трудиться, содержать семью, платить налоги. При этом, они обеспечивают тот же уровень защиты общества, как и ИУ. По крайней мере, правонарушители не становятся хуже при значительно меньших затратах государства и с меньшим количеством побочных эффектов.

В связи с проблемой переполнения мест содержания задержанных и исправительных учреждений государство оказалось перед выбором: или строить новые тюрьмы и колонии, или освобождать как можно большее число преступников. В условиях Казахстана предпочтительнее оказался второй путь: одна за другой стали объявляться амнистии. Со времени объявления суверенитета Казахстаном в государстве было принято 6 законов об амнистии: 1) 05.10.1994 г. – "Об амнистии в связи с Международным годом семьи"; 2) 15.06.1996 г. - "Об амнистии в связи с первой годовщиной новой Конституции РК"; 3) 13.07.1999 г. – "Об амнистии в связи с Годом единства и преемственности поколений"; 4) 29.12.2000 г. - "Об амнистии в связи с десятой годовщиной принятия Декларации о государственном суверенитете Республики Казахстан"; 5) 19.02.2002 г. - "Об амнистии в связи с десятилетием независимости Республики Казахстан"; 6) 09.01.2006 г. - "Об амнистии в связи с празднованием Дня независимости Республики Казахстан". В результате мы столкнулись с проблемой высокого рецидива среди амнистированных лиц, т.к. все они освобождаются без условий и без проведения в отношении их ресоциализационных мероприятий. По данным криминологов, число лиц, повторно совершивших преступления после освобождения по амнистии, возросло в 2,5 раза, а их удельный вес в общем числе преступников, ранее совершивших преступления, увеличился с 2,4 до 5,3%. При этом, с ростом числа амнистированных лиц возрастает почти в такой же пропорции число тех, кто вновь совершает тяжкие и особо тяжкие преступления, растет число лиц, занятых в сферах оборота оружия и наркотиков, совершающих преступления экономической направленности. Государство, т.о., оказывает себе «медвежью услугу», тратя огромные деньги на проведение расследований новых преступлений, проведение судебных процессов, этапирование осужденных и содержание в ИУ более длительные сроки вместо проведения широкомасштабных мероприятий по их социальной адаптации и тем самым предупреждению рецидива среди них. Необходимость тратить огромные средства на содержание осужденных в колониях и тюрьмах ограничивает возможности государства в реализации программ по предупреждению преступности и ресоциализации осужденных.

По данным правозащитников, рецидив амнистированных лиц составляет 30–50%. Однако возможности ресоциализации ограничены рядом негативных факторов психологического и организационно-технического характера, ибо невозможно полностью перестроить сознание преступника в психологически и педагогически неблагоприятной среде при наличии недостатков в работе исправительных учреждений. Кроме того, не каждый преступник хочет и может исправиться, стать добропорядочным гражданином. Так, Ф. Лист выдел три группы преступников: неисправимые (их нужно обезвреживать); нуждающиеся в исправлении и способные к исправлению; случайные преступники, которых необходимо устрашать. Всю деятельность системы правоохранительных органов он сводил к формуле: «Обезвреживание неисправимых, исправление исправимых. Остальное сделается само собой» [6]. Даже самые удачные ресоциализационные мероприятия в отношении лиц, неисправившихся и не желающих изменяться, окажутся безуспешными.

Ресоциализация осужденных, отбывших лишение свободы, достаточно трудна, поскольку утрата многих социальных связей и общественно полезных качеств носит глубокий, подчас необратимый характер [7]. В данном случае, как указывает М.С. Рыбак, ресоциализация имеет три основных аспекта: «вторичную» социализацию (освобождение от вредных «тюремных» привычек и получение полезных социальных навыков); социальную адаптацию (приспособление к изменившимся жизненным условиям); социальную реабилитацию (восстановление утраченного гражданского и социального статуса) [8].

Для достижения научной истины необходимо разграничить понятия «ресоциализация», «социализация» и «социальная адаптация». В науке термин «социализация личности» рассматривается с философских, социологических, правовых, психолого-педагогических и культурологических позиций.

Большой энциклопедический словарь определяет социализацию (от лат. socialis – общественный) как процесс усвоения человеческим индивидом определенной системы знаний, норм и ценностей, позволяющих ему функционировать в качестве полноправного члена общества; включающий как целенаправленное воздействие на личность (воспитание), так и стихийные, спонтанные процессы, влияющие на ее формирование [9].

В современном словаре иностранных слов социализация трактуется как «процесс становления личности, усвоения человеком знаний, ценностей и норм, присущих данному обществу».

С точки зрения социологии – это взаимодействие личности с социальными институтами, в ходе которого она усваивает аккумулированные ими ценности, правила, роли и занимает соответствующий статус, т. е. процесс усвоения индивидом социального опыта, в ходе которого создается конкретная личность. По А.М. Яковлеву, социализация индивида – это «процесс усвоения человеком норм и ценностей окружающей его социальной среды, вхождение человека в социальную среду, это, в сущности, процесс становления человеческой личности… Социализация обеспечивает включение индивида в систему понятий, оценок, норм, представлений и иных ценностей современной ему культуры. Социализация индивида складывается как из формирования индивидуального опыта, так и из усвоения социального опыта» [10]. С точки зрения социальной психологии, Б.Д. Парыгин социализацию определял как «весь многогранный процесс очеловечивания личности, включающий в себя как биологические предпосылки, так и непосредственно само вхождение индивида в социальную среду, и предполагающий: социальное познание, социальное общение, овладение навыками практической деятельности, включая мир вещей, так и всю совокупность социальных функций, ролей, норм, прав и обязанностей и т. д.; активное переустройство окружающего (как природного, так и социального) мира; изменение и качественное преобразование самого человека, его всестороннее и гармоничное развитие». Все многообразие трактовок понятия «социализация» можно свести к следующему: это процесс вхождения человека в общество, приобщения к его нормам и правилам.

Однако Н.А. Стручков, характеризуя явление социализации, употребляет в качестве синонима термин «адаптация»: «К выполнению своих социальных функций и ролей человек должен быть подготовлен, должен обрести способность к их осуществлению, чем определяется его место в обществе. Он должен стать личностью в данных общественных условиях и полноценным гражданином государства. Он должен быть приспособлен к этому положению, т. е. адаптирован, а также включен в общество, в общественную жизнь, иными словами, социализирован» [12]. В данном случае, механизм адаптации является одним из нескольких психологических механизмов социализации индивида, наряду с идентификацией, руководством, убеждением, ресоциализацией и др.

Анализ литературы приводит к выводу, что слово «адаптация» имеет очень широкое применение и употребляется в нескольких значениях. Так, в Философской энциклопедии, «адаптация (биологич.) – соответствие (а также процесс, приводящий к такому соответствию) между живой системой (или ее частью) и внешним по отношению к ней условиям» [13]. В Большой советской энциклопедии это – процесс приспособления строения и функций организмов (особей, популяций, видов) и их органов к условиям среды». Вместе с тем любая адаптация есть и результат приспособительного процесса. В Американской энциклопедии адаптация понимается как сдвиг в функции или форме, поддерживающей существование системы в определенной среде [14]. Данное определение, как нам кажется, наиболее применимо к адаптации индивида в социальной среде, обеспечивающей его существование в данной системе.

Процесс адаптации человека в новой для него социальной среде связан с определенными психологическими трудностями, поскольку неизбежно влечет изменение его социальных ролей и функций в структуре микрогруппы и необходимость изменения привычек, восприятия новых правил поведения. Нарушение процесса адаптации, и как следствие – процесса социализации индивида, приводит последнего к конфликту с социальной средой и нарушению норм и правил данного сообщества. Такие нарушения обусловлены психофизическими и возрастными особенностями отдельных индивидов, которые препятствуют усвоению ими ценностей данной социальной группы и в конечном итоге приводят к десоциализации индивида, его противопоставлению обществу. Для предупреждения совершения правонарушений в будущем десоциализированные индивиды нуждаются в повторной социализации, то есть ресоциализации. Как считал Т.Г. Предов, процесс социализации заканчивается тогда, когда сформировалась личность, в то время как социальная адаптация имеет место на протяжении всей жизни. Когда социализация не дала ожидавшихся от нее результатов, когда уже проявляются признаки отклоняющегося и тем более криминогенного поведения, общество вынуждено прибегать к процессу ресоциализации лица [15]. Вопрос о стадиях и этапах ресоциализации в научной литературе остается дискуссионным. Исследования данного вопроса проводили такие ученые, как Н.А. Стручков, М.И. Коваль, М.Г. Детков, И.В. Шмаров, А.М. Яковлев, В.И. Горобцов, В.И. Гуськов, А.В. Пищелко, М.С. Рыбак и многие другие. Большинство исследователей (Н.А. Стручков, И.В. Шмаров, А.М. Яковлев, М.Г. Детков и др.) склоняется к тому, что ресоциализация проходит в два этапа: пенитенциарный (подготовка осужденного к освобождению) и постпенитенциарный (социальная адаптация после него). В.М. Бочаров утверждает, что ресоциализация складывается из исправления осужденных (пенитенциарный этап) и их адаптации после освобождения (постпенитенциарный этап). В.Е. Южанин и Ю.В. Жулева выделяют еще и допенитенциарный этап, на котором производится противодействие асоциальной деградации личности осужденного. Более подробно об этапах ресоциализации и ее стадиях высказался М. С. Рыбак. Он предлагает процесс ресоциализации разделить на 5 стадий:

1) установление принадлежности осужденного к положительной, отрицательной или нейтральной социальной группе, к которой он может относиться с учетом его интеллектуальных и волевых качеств;

2) создание условий для разрыва негативных связей с той социально опасной группой, с которой осужденный установил отношения;

3) исправление;

4) воспитательная работа;

5) социальная адаптация.

Данное представление о стадиях процесса ресоциализации, несомненно, интересно и практически значимо, хотя, как нам представляется, нуждается в корректировке. Так, одной из первых стадий ресоциализации действительно должно быть отнесение осужденного к одной из классификационных групп, ибо невозможно начинать воспитательный и исправительный процессы без изучения личности. Как справедливо отмечал Н.А. Стручков, «чтобы действительно индивидуализировать исполнение наказания, нужно «поближе» подойти к каждому осужденному и в то же время остаться в разумных рамках общей требовательности… Нужно поделить осужденных на определенные группы и категории» [16]. Однако М.С. Рыбак, относя осужденных к положительной, отрицательной или нейтральной группе, не указывает, какими критериями в данном случае следует руководствоваться: направленностью личности или ее поведением [17].

Типологии и классификации преступников проводились по различным основаниям – уголовно-правовым, уголовно-исполнительным, криминологическим, психологическим [18]. Но не всякая типология преступников и осужденных практически применима при осуществлении процесса ресоциализации. Как указывает А.В. Бриллиантов, необходимы типология и классификация осужденных, предполагающие определение вида исправительного учреждения и его режима, устанавливающие порядок взаимоотношений субъектов при исправлении и отбывании наказания, их права и обязанности, объем и степень карательных элементов лишения свободы в виде совокупности правоограничений, налагаемых на лиц, содержащихся в изоляции от общества.

С этих позиций интересна типология А.М. Яковлева, который выделял три типа преступников: тип «социализированного» преступника, «антисоциального» правонарушителя и «асоциального» преступника [19]. Если первая категория не нуждается в изоляции от общества, то две последних составляют основной контингент осужденных. Правонарушители с «антисоциальной» направленностью полностью утратили связь с общественными ценностями, у «асоциального» преступника связь с обществом ослаблена. Как отмечал Ф.Р. Сундуров, для осужденных, с точки зрения социальной психологии, характерны конфликтность отношений с другими людьми, коллективом или обществом в целом, нарушения требований норм права и иных норм. «Вместо включения в основные формы жизнедеятельности у осужденных мы видим «отчуждение». Степень такого «отчуждения» у осужденных, как правило, носит стойкий характер» [20].

Мы предлагаем использовать терминологию А.М. Яковлева, положив в основу типологии преступников степень нарушения связей с обществом и искажения ценностных ориентаций преступника.

Так, «социализированные» преступники в целом характеризуются положительно, не утратили связей с обществом, совершили преступление в силу стечения неблагоприятных обстоятельств, их исправление и ресоциализация не должны вызывать особого труда.

«Асоциальные» преступники имеют нарушения в сфере взаимоотношений с обществом, возможно, совершали правонарушения ранее, но ценности и приоритеты преступного мира для них еще не стали главными, а криминальная направленность личности – устойчивой. Исправление и ресоциализация таких лиц возможны при правильной постановке карательно-воспитательного процесса.

«Антисоциальные» преступники полностью утратили связь с обществом, противопоставляют себя его устоям и ценностям. Криминальная направленность личности является устойчивой, а ценности преступного мира – приоритетными. Исправление и ресоциализация таких лиц теоретически возможны, но практически затруднены. Тем не менее, в отношении данной категории осужденных воспитательные мероприятия должны проводиться, ибо до тех пор, пока существует хотя бы один шанс из тысячи, что такой осужденный исправится, мы должны бороться с преступным миром за него.

Осужденный, попадая в СИЗО, а затем в ИУ, переживает процесс дезадаптации, т. е. процесс разрушения старых связей, одновременно адаптируясь к новой среде. Это является неизбежным и закономерным процессом, обеспечивающим выживание лица в новых для него условиях. Однако процессы дезадаптации и адаптации нельзя признать однозначно положительными или отрицательными. Так, разрыв старых негативных (например, преступных) связей осужденного с социальной средой, способствовавшей совершению преступления, является желаемым результатом деятельности правоохранительных органов. Одновременно нарушение положительных отношений с семьей, друзьями, коллегами по работе становится неизбежным побочным эффектом изоляции человека и мешает успешному прохождению процесса ресоциализации. Поэтому наряду с оказанием помощи осужденным в адаптации к отбыванию лишения свободы, следует стремиться максимально сохранить социально-полезные связи осужденного с обществом, противодействовать его десоциализации с тем, чтобы как можно меньше воздействовать на него после освобождения, вновь социализируя. Поэтому мы предлагаем поставить на второе место в ряду стадий ресоциализации противодействие дезадаптации осужденных и сохранение их социально-полезных связей.

Четвертая стадия ресоциализации (по М.С. Рыбаку) – воспитательная работа – на наш взгляд, не самостоятельная стадия ресоциализации осужденных, а средство достижения исправления осужденных, представляющее собой сложный комплекс мероприятий трудового, правового, эстетического, физического, педагогического, образовательного характера [21]. В подтверждение этого, УИК РК относит воспитательную работу к одному из средств исправления осужденных. Вместе с тем, в более поздней работе М.С. Рыбак заменяет четвертую стадию на «процесс активного применения средств воздействия на осужденных», а пятую – на «подготовку осужденных к выходу на свободу», что более, на наш взгляд, соответствует действительности. Обобщая и анализируя имеющиеся точки зрения об этапах и стадиях ресоциализации и практику проведения ресоциализационных мероприятий, мы пришли к выводу, что ресоциализация осужденных должна проходить следующие стадии:

1) отнесение осужденного к одному из типов: «социализированный», «антисоциальный» или «асоциальный»;

2) сохранение социально-полезных связей осужденных;

3) исправление осужденных;

4) подготовка осужденных к освобождению;

5) исключение или нейтрализация неблагоприятного воздействия окружающей социальной среды;

6) трудоустройство и бытовое устройство по месту жительства;

7) контроль над выполнением условий условно-досрочного освобождения специализированным государственным органом.

Указанные стадии ресоциализации реализуются сначала в исправительном учреждении, а затем за его пределами. Причем пятая, шестая и седьмая стадии могут осуществляться одновременно или с небольшим разрывом во времени.

Таким образом, ресоциализация проходит в два этапа: пенитенциарный и постпенитенциарный. Основные задачи проведения первого этапа ресоциализации осужденных – снять или свести к минимуму негативные моменты, вызванные изоляцией человека от общества и подготовить его к правопослушной жизни на свободе, а второго – оказать помощь в социальной адаптации условно-досрочно освобожденному.

В настоящий момент необходимо заложить основы Концепции ресоциализации лиц, освобожденных от наказания, и определить основные принципы проведения такой деятельности, о чем уже не раз упоминалось в научной литературе [22].

ЛИТЕРАТУРА

1. Шмаров И. В. и др. Эффективность деятельности исправительно-трудовых учреждений. – М., 1968.

2. Анисимков В. М. Лишение свободы как крайняя мера уголовного наказания // Сб. статей по материалам рег. НПК. «Современные проблемы правоприменительной деятельности органов УИС в РФ». – Саратов, 2002. – С. 7.

3. Хохряков Г. Ф. Парадоксы тюрьмы. – М., 1991. – С. 6.

4. Утевский Б. С. Пенитенциарные проблемы в Государственном институте по изучению преступности и преступника // Административный вестник. – 1927. – № 1. – С. 36.

5. Introduction to criminal justice. D. J. Newman, P. R. Anderson. – New York, 1989. Р. 456

6. Лист Ф. Наказание и его цели. – СПб, 1895. – С. 48–57.

7. Шмаров И. В. Преодоление последствий отбывания уголовного наказания // Сов. гос-во и право, 1977. – С. 86.

8. Рыбак М. С. Ресоциализация осужденных к лишению свободы: проблемы теории и практики. – Саратов, 2001. – С. 180.

9. Большой энциклопедический словарь. 2-е изд. – М., 1998. – С. 1131.

10. Яковлев А. М. Индивидуальная профилактика преступного поведения: Учеб. пособие. – Горький, 1977. – С. 59.

11. Парыгин Б. Д. Основы социально-психологической теории. – М., 1971. – С. 165.

12. Стручков Н. А. Курс исправительно-трудового права. Проблемы общей части. – М., 1984. – С. 159.

13. Философская энциклопедия. Т. 4. – М., 1967. – С. 369.

14. Философские проблемы теории адаптации. – М., 1975. – С. 34.

15. Предов Т. Г. Ресоциализация на престъпниците-рецидивисти. – София, 1980. – С. 32–36.

16. Пищелко А.В. Технолого - педагогические основы ресоциализации личности осужденных. – Домодедово, 1994

17. Рыбак М. С. Указ соч. и др.

18. Работы В. М. Анисимкова, Ю. М. Антоняна, А. В. Бриллиантова, В. В. Лунеева, А. А. Рябинина, Н. А. Стручкова, Г. В. Хохрякова, В. Е. Южанина и др.

19. Яковлев А. М. Социология правонарушений // Советская юстиция, – 1972, – № 22. – С. 6.

20. Сундуров Ф. Р. Социально - психологические и правовые аспекты исправления и перевоспитания правонарушителей. – Казань, 1976. – С. 20.

21. Рыбак М. С. Воспитательная работа как средство ресоциализации осужденных в исправительных учреждениях. – Саратов, 1998. – С. 4, 20–22.

22. Пищелко А. В. Педагогические основы ресоциализации личности осужденного (теоретико-методологический аспект). – М., 1993. – С. 5, 42;